Сущность и понятие международного гуманитарного права

Соотношение МГП с другими отраслями международного публичного права

Неотъемлемой частью системы международного (публичного) права являются отрасли и институты.

Отрасль международного права - совокупность юридических норм, регулирующих отношения субъектов международного права в определенной области, которая составляет специфический предмет международного права, обладает большой степенью универсальной кодификации и характеризуется наличием принципов, применимых к данной конкретной области правоотношений.

Международно-правовой институт - это группа норм и принципов, регулирующих определенную область правоотношений. Однако какая-либо общепризнанная, официальная система отраслей и институтов отсутствует. В международном (публичном) праве считаются устоявшимися порядка 16 отраслей. Они классифицируются как по основаниям, которые приняты во внутригосударственном праве (с некоторыми коррективами), так и по признакам, присущим именно международно-правовому регулированию. Формирование каждой отрасли занимает достаточно длительный период общественного развития, имеет свою источниковую базу, регулирует определенный круг общественных отношений, которые в силу своей значимости дифференцируются от других и представляют цивилизационный интерес. Вместе с тем при осуществлении правового регулирования нормы различных отраслей международного права "пересекаются". "Взаимопроникновение" отраслей международного права, по мнению С.В. Черниченко, объясняет объединение определенных норм международного права, принадлежащих к различным отраслям, в качестве предмета исследования. В таком контексте речь идет о соотношении норм МГП с нормами других отраслей международного публичного права, их взаимодополняемости в условиях действия в различных ситуациях. Субъектами всех отраслей международного права являются: первичными - государства, народы и нации, борющиеся за самоопределение; производными - международные межправительственные организации; участниками отдельных видов международно-правовых отношений - правительство в изгнании (эмиграции), восставшая нация и воюющая нация (см. Приложение 6).

Нормы МГП чаще всего соотносятся с нормами права международной безопасности, международным морским, воздушным, космическим правом, международным экологическим правом, международным уголовным правом, правом прав человека и др. Но умозрительный научный характер дифференциации отраслей международного права как сфер правовых знаний (конструкций) теряет значение, когда речь идет о правоприменении. Именно в этом проявляется комплексный характер международно-правовой системы, взаимосвязь и взаимозависимость отраслей, институтов и норм, взаимно обусловливающих и взаимодополняющих друг друга.

Право международной безопасности - отрасль международного права, представляющая собой систему принципов и норм, регулирующих военно-политические отношения государств в целях обеспечения мира и международной безопасности в различных областях (военной, политической, экономической, финансовой, гуманитарной, экологической и др.). Составными частями этой отрасли являются всеобщая безопасность, региональная безопасность, разоружение и меры доверия. Средства обеспечения международной безопасности подразделяются на три группы: 1) средства укрепления мира (разоружение, меры доверия, создание безъядерных зон); 2) средства поддержания мира (мирные средства разрешения конфликтов, операции по поддержанию мира); 3) средства восстановления мира (принудительные действия ООН).

Определения ряда отраслей международного права имеют схожие формулировки (совокупность юридических принципов и норм, устанавливающих правовой режим пространств и регулирующих отношения между государствами по поводу их использования) и отличаются лишь объектом регулирования. Таковы международное морское право, международное воздушное право и международное космическое право. Важность этих отраслей продиктована тем, что они определяют территориальные разграничения, а в ряде случаев и изъятия из ТВД. Однако определение правил ведения боевых действий на море и воздухе было выработано в рамках прогрессивного развития МГП.

Международное экологическое право - совокупность принципов и норм международного права, регулирующих отношения его субъектов в области охраны окружающей среды и рационального использования ее ресурсов. Безусловно, окружающей среде большой ущерб приносят вооруженные конфликты. Поскольку национальные части окружающей среды образуют единую глобальную систему, постольку защита ее должна стать одной из главных целей международного сотрудничества и составным элементом концепции международной безопасности. В Консультативном заключении о законности применения или угрозы применения ядерного оружия от 8 июля 1996 г. (п. п. 29 - 33) Международный суд признал, что право прав человека и право защиты окружающей среды применяются или по крайней мере должны приниматься во внимание при выполнении права вооруженных конфликтов.

Сегодня мы можем констатировать, что в середине XX - начале XXI в. принят обширный комплекс международных документов, которые содержат систему принципов и норм, касающихся прав человека.

Международные акты в сфере прав человека, по мнению В.А. Карташкина, делятся на три группы: 1) документы, которые содержат принципы и нормы, касающиеся прав человека в основном в условиях мира и которые в своей совокупности образуют отрасль международного права "право прав человека"; 2) конвенции о защите прав человека в условиях вооруженных конфликтов, которые в своей совокупности образуют отрасль международного права "международное гуманитарное право"; 3) международные документы, регламентирующие ответственность за преступное нарушение прав человека как в мирное время, так и в период вооруженных конфликтов и которые в своей совокупности образуют отрасль международного права "международное уголовное право".

Конвенция о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества 1968 г., Конвенция о пресечении апартеида и наказания за него 1973 г., Римский Статут международного уголовного суда 1998 г. и др.

В целом, не возражая против подобной классификации, важно учитывать специфику каждой из отмеченных отраслей.

Международное гуманитарное право можно рассматривать как следствие нарушения норм других отраслей, действующих в мирное время. МГП регулирует отношения между сторонами в вооруженном конфликте (государство - государство, государство - повстанцы); его применение рассчитано на период вооруженных конфликтов (международных и внутригосударственных). Оно устанавливает: правила применения силы, перечень запрещенных средств и методов ведения вооруженной борьбы (право Гааги); защиту жертв вооруженных конфликтов (право Женевы); дает квалификацию противоправности деяний; содержит конкретные обязательства государств по осуществлению норм; имеет международные контрольные механизмы (МККК). Как представляется, определенное несовершенство отрасли МГП состоит в том, что оно основано на военной необходимости (а значит, оценочности суждений), подсознательном противодействии исполнению его норм.

Международное уголовное право представляет собой систему принципов и норм, регулирующих сотрудничество государств в борьбе с преступлениями (как международными, так и международного характера), предусмотренными международными договорами. Нормы данной отрасли действуют как в мирное время (преступления международного характера), так и в период вооруженных конфликтов, когда совершаются международные преступления (против мира, военные, против человечности), в отношении таких деяний действует принцип неприменения срока давности. Ряд норм этой отрасли получил прописку в МГП, поэтому проблематика уголовной ответственности физических лиц будет рассмотрена отдельно.

Следует отличать МГП и право прав человека (см. Приложение 1). Право прав человека представляет собой совокупность норм, определяющих единые для международного сообщества стандарты прав и свобод человека (группы лиц, коллектива), устанавливающих обязательства государств по закреплению, обеспечению и охране этих прав и свобод и предоставляющих индивидам юридические возможности реализации и защиты признаваемых за ними прав и свобод. Оно регулирует отношения между государством и его гражданами, иностранцами и лицами без гражданства, находящимися на его территории, т.е. населением государства (см. Приложение 7), применяется в мирное время, а "неизменное ядро" (основные права человека) - и в период вооруженных конфликтов.

В отечественной науке проведено достаточно много исследований, посвященных правам человека. Международное право прав человека является одной из "молодых", но в то же время наиболее динамично развивающихся как количественно, так и качественно (в направлении усиления нормативности, признания все большего количества норм данной отрасли нормами jus cogens) отраслей современного международного права. С его утверждением в системе международного права связывается новый, поствесфальский этап развития, характеризующийся признанием господства права, опирающегося в качестве основы на права человека в международных отношениях.

Международно-правовое закрепление основных прав человека является результатом согласования государственных и общественных устоев различных культур и направлено на гармоничное соблюдение и применение, обусловлено степенью важности конкретных прав, а не субъективной оценкой тех или иных действий государств или степени их демократичности.

Международное сотрудничество государств в области защиты прав человека начало складываться только после Первой мировой войны и выражалось в заключении ряда договоров о защите национальных меньшинств под эгидой Лиги Наций. Право прав человека в его современном виде начало формироваться после окончания Второй мировой войны. Если предпринять попытку дать перечень основополагающих действующих международно-правовых актов в сфере прав человека в хронологической последовательности, точкой отсчета следует считать Устав ООН (Сан-Франциско, 26 июня 1945 г.). Первым документом в этом ряду стала Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него (Нью-Йорк, 9 декабря 1948 г.), и лишь днем позже удалось согласовать позиции и принять Всеобщую декларацию прав человека (принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН Резолюцией 10 декабря 1948 г. N 217 А (III)). Через три года была принята Конвенция о статусе беженцев (Женева, 28 июля 1951 г.). Спустя еще три года принята Конвенция о статусе апатридов (Нью-Йорк, 28 сентября 1954 г.), а еще через два года - Международная Конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации (Нью-Йорк, 7 марта 1966 г.). Спустя 18 лет после принятия Всеобщей декларации прав человека в один день были приняты Международный пакт о гражданских и политических правах (Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.) и Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.). В дальнейшем приняты Международная конвенция "О пресечении преступления апартеида и наказания за него" от 30 ноября 1973 г., Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (Нью-Йорк, 18 декабря 1979 г.), Конвенция ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания (Нью-Йорк, 10 декабря 1984 г.), Конвенция о правах ребенка (Нью-Йорк, 20 ноября 1989 г.), Декларация о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам (18 декабря 1992 г.).

Международное сотрудничество государств в области прав человека дополняется региональными конвенциями: Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод ETS N 005 (Рим, 4 ноября 1950 г.) (с изм. и доп.), Европейской социальной хартией 1961 г., Американской конвенцией о правах человека 1961 г. и Африканской хартией прав человека и народов 1981 г.

Отметим, что хронологическая последовательность отнюдь не свидетельствует о приоритетах мирового сообщества. Скорее она свидетельствует о том, в каких направлениях удавалось быстрее согласовывать позиции государств с различным социально-политическим строем. Идеи и принципы, нашедшие отражение в Уставе ООН и Всеобщей декларации прав человека, получили дальнейшее развитие в международных пактах, конвенциях и декларациях, закрепив минимальный стандарт прав человека, который обязаны признать и обеспечить государства-участники. Кроме того, пакты устанавливают контрольные механизмы, позволяющие реализовать защиту основных прав и свобод в случае их нарушения правительственными органами стран-участниц.

В Уставе ООН закреплены цели и функции ООН в области защиты прав человека и определены органы ООН, ответственные за их реализацию. Одной из главных целей ООН провозглашалось "вновь утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности, в равноправие мужчин и женщин, в равенство больших и малых наций". Осуществлять указанные цели ООН должна путем координации "международного сотрудничества в поощрении и развитии уважения к правам человека и основным свободам всех, без различия расы, пола, языка и религии" (п. 3 ст. 1), содействия "всеобщему.. соблюдению прав человека и основных свобод" (ст. 55). Однако при всей абстрактности уставных положений, касающихся прав человека, нельзя не отметить важнейшую роль Устава в создании правовой базы для осуществления нормотворческой деятельности с точной фиксацией предмета регулирования: а) основные права человека; б) достоинство и ценность человеческой личности; в) борьба с дискриминацией (равенство прав мужчин и женщин, больших и малых наций). Итак, первым объектом нормотворческой деятельности ООН должны были стать основные права человека. При создании Устава ООН был отвергнут даже сам термин "защита" применительно к сотрудничеству по правам человека. Государства были обеспокоены тем, чтобы вопросы прав человека не стали предлогом для вмешательства в их внутренние дела со стороны других государств или ООН.

В конце XX - начале XXI в. устоявшуюся отрасль международного права - право прав человека - стали "дробить" на отдельные комплексы отраслей, подотраслей. Действительно, выглядит заманчивым разработать новые отрасли международного права: международное трудовое право, международное социальное право, право в сфере культуры, образования, здравоохранения и др. Но эти попытки обречены на провал, поскольку они должны учитывать соотношение общего и частного (как элементов общего). Все возможные конструкции без стержня, которым являются права человека, будут рушиться.

Поэтому мы считаем возможным лишь формирование новых правовых институтов.

Современная классификация прав и свобод человека направлена на достижение различных целей и проводится на базе самых разнообразных классификационных оснований. Попытаемся провести классификацию по двум устоявшимся основаниям: 1) генерационному (поколения прав человека) и 2) по содержанию этих прав, а также по более дробным признакам (соподчиненности, степени распространения, характера субъектов, роли государства в их осуществлении, особенностей личности, проявляющихся в различных сферах и отдельных ситуациях ее жизнедеятельности, и принадлежности лица к конкретному государству).

Согласно генерационному подходу права могут быть отнесены к поколениям прав человека, под которыми понимаются основные этапы развития этих прав, связанные с формированием представлений об их содержании, а также с изменением механизмов их обеспечения. В настоящее время можно выделить четыре поколения прав человека. Первым поколением традиционно признаются либеральные ценности, приобретенные в результате буржуазных революций в Европе и Америке, затем конкретизированные в практике и законодательстве демократических государств. Права первого поколения интерпретируются международными и национальными документами как неотчуждаемые и не подлежащие ограничению. Второе поколение - социально-экономические права человека - сформировалось в XIX в. в процессе борьбы народов за улучшение своего экономического уровня, повышение культурного статуса. Решающую роль в признании прав второго поколения сыграл СССР. Третье поколение прав человека стало формироваться после Второй мировой войны. Основы этих прав заложены в международных документах, закреплявших основные индивидуальные права (Уставе ООН, Всеобщей декларации прав человека 1948 г., Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам 1960 г., международных пактах 1966 г. и др.). Но особенность этих прав состоит в том, что они являются коллективными и могут осуществляться общностью (ассоциацией): право на развитие, на мир, независимость, самоопределение, территориальную целостность, суверенитет, избавление от колониального угнетения, право на достойную жизнь, на здоровую окружающую среду, на общее наследие человечества, а также право на коммуникации. Четвертое поколение прав человека начало формироваться в 90-х гг. XX в. и получило наименование "права человечества" (право на мир, на ядерную безопасность, космос, экологические, информационные права и др.). Эти права также должны защищать человека от угроз, связанных с экспериментами в сфере генетической наследственности личности, связанных с клонированием и другими открытиями в области биологии. Выделение поколений прав в значительной мере условно, но оно наглядно показывает последовательную эволюцию развития данного института, историческую связь времен, общий прогресс в этой области. Безусловно, корпус прав человека, требующих защиты, неизбежно будет расширяться. Поэтому можно утверждать, что в обозримом будущем сформируются пятое или шестое поколение прав. Вместе с тем, с одной стороны, расширение круга признаваемых прав должно усиливать правовую защищенность личности. С другой стороны, мы должны констатировать, что каждое поколение приносит новую логику узаконивания притязаний, именуемых правами человека, и неизбежные конфликты новых прав со старыми, в результате чего уровень защищенности может не возрасти, а снизиться.

В зависимости от содержания права человека можно подразделить на личные (гражданские), политические, экономические, социальные и культурные (см. Приложение 5/1). Эта классификация помогает уяснению относительной целостности прав и свобод каждой группы, а также конституционных обязанностей человека и гражданина. Данный вид классификации является традиционным, так как перечисленные группы прав закреплены в международных и внутригосударственных документах. Данная классификация в достаточной мере условна, поскольку отдельные права по своему характеру могут быть отнесены к разным группам.

Все права и свободы неразделимы и взаимосвязаны, так что любая их классификация носит условный характер. Гарантиями реализации конституционных прав и свобод человека являются политические, экономические, социальные и иные условия жизни и деятельности общества и государства, а также юридические способы защиты прав человека.

Помимо приведенных оснований классификации существующие права человека можно классифицировать по более дробным признакам. В зависимости от соподчиненности права делятся на: основные; производные (дополнительные) права. В зависимости от степени распространения права могут быть: общими; специальными. В зависимости от характера субъектов права делятся на: индивидуальные; коллективные. В зависимости от роли государства в осуществлении прав человека они могут быть: негативными; позитивными. В зависимости от особенностей личности, проявляющихся в различных сферах и отдельных ситуациях ее жизнедеятельности, права человека могут подразделяться на: права в сфере личной безопасности и частной жизни; права в области государственной и общественно-политической жизни; права в области экономической, социальной и культурной деятельности. В зависимости от принадлежности лица к конкретному государству права человека делятся на: права граждан государства; права иностранных граждан; права лиц с двойным гражданством (бипатриды); права лиц без гражданства (апатриды). Весьма разумным было то, что самый первый документ, в котором государства попытались очертить контуры своих совместных действий по правам человека, был принят именно как рекомендация, а не как юридическое обязательство. Следует отметить, что двухступенчатая работа, т.е. принятие сначала определенной декларации, а потом на ее основе соответствующего договора, вообще характерна для деятельности ООН в сфере прав человека. Всеобщая декларация прав человека стала ориентиром для внутригосударственного законодательства. Причем она была положена не только в основу конституций многих государств, но и внутригосударственного законодательства в широком смысле слова. Это очень важно, ибо внутригосударственный закон - это то, с чем в первую очередь сталкивается индивид в сфере прав человека. Не случайно в преамбуле Всеобщей декларации отмечено: "..необходимо, чтобы права человека охранялись властью закона". Таким образом, сразу же был определен магистральный путь международного взаимодействия по правам человека: главное - внутригосударственные меры, разработка правовых норм, а также деятельность компетентных государственных органов по претворению в жизнь установлений закона и осуществление необходимых мер в случае его нарушения.

Можно считать, что выработка какой-либо декларации по правам человека - это предварительное согласование позиций, своеобразный "пробный шар", который должен показать необходимость разработки того или иного договора.

Все большее признание получает точка зрения о взаимодополняемости и фактической конвергенции МГП и ППЧ. Однако важно указать на отличия. Право прав человека налагает ограничения на власть государства по отношению ко всем лицам, на которых распространяются его полномочия, включая его собственных граждан. Эти ограничения действуют постоянно. МГП специально создано для условий войны; оно регулирует отношения воюющих сторон в целях обеспечения прав человека, находящегося во власти противника. Но в вооруженных конфликтах немеждународного характера лица, находящиеся во власти противника, являются в то же самое время гражданами одной с ним страны. Следовательно, защита, предоставляемая правом прав человека, и защита, оказываемая МГП, пересекаются. Тот факт, что права человека могут ограничиваться во время вооруженного конфликта, свидетельствует о том, что гарантии прав человека являются неполными. Тем не менее хорошо разработанные процедуры и механизмы международного контроля за соблюдением договоров о правах человека дополняют МГП, предоставляя более эффективную защиту жертвам войны. Война как основание для приостановки действия норм, относящихся к защите прав личности, должна истолковываться в узком смысле, особенно если учесть, что именно в случае войны правам личности грозят самые серьезные опасности.

"Неизменное ядро" прав человека закреплено в Конституции РФ (ст. 56). Не подлежат ограничению (в том числе в условиях чрезвычайного положения): право на жизнь; право на обеспечение достоинства личности; право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени; свобода совести, свобода вероисповедания; право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности; право на жилище. Вместе с тем Федеральный конституционный закон от 30 января 2002 г. N 1-ФКЗ "О военном положении" предусматривает перечень мер (ст. ст. 7, 8), которые могут рассматриваться как правомерные ограничения прав человека на территории РФ или в отдельных ее местностях, применяемые на основании указов Президента РФ при введении военного положения. Федеральный конституционный закон от 30 мая 2001 г. N 3-ФКЗ "О чрезвычайном положении" (с изм.) ( ст. ст. 11 - 13) устанавливает перечень мер и временных ограничений, применяемых при введении чрезвычайного положения.

В контексте рассмотрения международно-правовой защиты прав человека особый интерес представляют решения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). Контрольный механизм Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. справедливо признается наиболее эффективным контрольным институциональным механизмом в сфере прав человека в мире. Его эффективность выражается в практически полном и безусловном исполнении постановлений ЕСПЧ государствами - участниками Конвенции. РФ признала юрисдикцию ЕСПЧ обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения РФ положений этих договорных актов (см. Приложение 8). Под юрисдикцию ЕСПЧ подпадают все вопросы, касающиеся толкования и применения Конвенции и протоколов к ней (см. Приложение 8). Суд, в частности, может получить заявление (см. Приложение 10) от любого лица, неправительственной организации или группы лиц, которые утверждают, что стали жертвами нарушения со стороны государства (правительства) прав, изложенных в Конвенции или в протоколе к ней ( ст. ст. 32, 34 Протокола N 11). К компетенции Суда отнесена защита политических и гражданских прав и свобод (см. Приложение 9). Она не распространяется на социально-экономические права. Последние защищены не Конвенцией, а Европейской социальной хартией (вступила в силу 26 февраля 1965 г.).

В силу п. 1 ст. 46 Конвенции постановления ЕСПЧ в отношении РФ, принятые окончательно, являются обязательными для всех органов государственной власти РФ, в том числе и для судов.

Выполнение постановлений, касающихся РФ, предполагает в случае необходимости обязательство со стороны государства принять меры частного характера, направленные на устранение нарушений прав человека, предусмотренных Конвенцией, и последствий этих нарушений для заявителя, а также меры общего характера, с тем чтобы предупредить повторение подобных нарушений.

Достаточно показательными и заслуживающими самого пристального внимания являются следующие примеры из практики ЕСПЧ.

24 февраля 2005 г. ЕСПЧ, проведя ранее устные слушания с участием сторон (что само по себе является довольно редким случаем в практике Суда), огласил свои постановления по нескольким взаимосвязанным жалобам граждан против Российской Федерации в связи с нарушениями прав человека в Чеченской Республике, объединенным в три дела ("Хашиев и Акаева против Российской Федерации", "Исаева, Юсупова и Базаева против Российской Федерации", "Исаева против Российской Федерации"). В июле 2005 г. ходатайство Российской Федерации в порядке ст. 43 Конвенции о передаче дел для пересмотра в Большую палату Суда было отклонено. Это означает, что решения Суда вступили в законную силу и должны быть исполнены государством-ответчиком. Указанные решения Суда содержат ряд существенно новых правовых позиций, которые имеют принципиальное значение для рассмотрения дел о нарушениях прав человека в зонах внутренних вооруженных конфликтов.

Факты всех трех дел связаны с так называемым недискриминационным (т.е. не носящим адресного характера) применением силы российскими войсковыми подразделениями на территории Чеченской Республики в самом начале второй Чеченской кампании (в 1999 - 2000 гг.).

Так, в деле "Исаева, Юсупова и Базаева против Российской Федерации" речь идет об атаке 29 октября 1999 г. самолетами Су-25 колонны вынужденных переселенцев, двигавшихся из Грозного в сторону административной границы с Республикой Ингушетия. Суд отметил, что с учетом ситуации, сложившейся в Чеченской Республике в 1999 г., само по себе использование военной авиации могло являться оправданным, однако государство-ответчик не смогло доказать, что применение силы, явившееся поводом для жалоб заявителей, действительно осуществлялось с учетом необходимых предосторожностей, более того, одним из свидетельств в пользу противного явилось применение сверхмощных ракет С-24 с радиусом поражения более 300 м. На этом основании Суд единогласно констатировал нарушение Российской Федерацией положения ст. 2 Конвенции о защите права каждого на жизнь, хотя и не аргументировал это тем, что атаковавшие колонну летчики действовали умышленно с целью причинить смерть мирному населению.

В деле "Исаева против Российской Федерации" предметом рассмотрения также стала атака самолетами российских ВВС мирного чеченского населения, на этот раз - селения Катыр-Юрт, в начале февраля 2000 г.

В деле "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" Суд установил, что российскими солдатами были подвергнуты пыткам, а затем убиты пятеро родственников заявителей, чьи обезображенные тела позднее были найдены в Старопромысловском районе города Грозного. Довод государства-ответчика о том, что заявители не обращались в доступные им российские суды, в частности военные суды и Верховный Суд РФ, был признан ЕСПЧ необоснованным. Суд в обоснование этой правовой позиции сослался на несколько своих решений, ранее вынесенных по делам о нарушениях прав граждан, принадлежащих к курдскому национальному меньшинству, на территории Турецкой Республики, которым фактически был закрыт доступ в турецкие суды. Относительно рассматриваемых дел Суд признал, что, хотя у заявителей и была возможность обратиться с гражданскими исками к государству по месту их временного пребывания, это не может заменить полноценного расследования в рамках уголовного дела, которое власти оказались не способны обеспечить. Таким образом, ЕСПЧ уверенно подтвердил, что теоретическая возможность заявителей обратиться за защитой в суды в условиях внутреннего вооруженного конфликта не является эффективным внутренним средством правовой защиты в контексте Конвенции и неиспользование заявителями таких механизмов не лишает их права обратиться в Суд.

Приведенные постановления ЕСПЧ, без сомнения, имеют значение не только для России, но и для других государств - членов Совета Европы, на территории которых имеют место внутренние вооруженные конфликты, что проявляется в следующем: 1) Суд присвоил себе роль эффективного международного средства правовой защиты в условиях внутригосударственных вооруженных конфликтов; 2) Суд ввел критерии "реальности" и "доступности" судебной защиты, указав, что заявитель должен предпринять лишь те меры, которые от него было разумно ожидать, для исчерпания внутренних средств правовой защиты; 3) Суд подтвердил, что в условиях внутригосударственных вооруженных конфликтов нормы международного права (точнее - права прав человека, их "неизменное ядро") получают абсолютный приоритет.

Практика ЕСПЧ позволяет выявить и иные особенности, которые проявились в вынесенных решениях. Так, статус ЕСПЧ позволяет в основе принимаемых решений использовать нормы МГП. Этот вывод базируется на том, что международный орган, выносящий решения на основе норм международного права, не связан нормами лишь одной отрасли, а опирается на всю правовую систему МП. С одной стороны, государства об этом прямо не договаривались. С другой стороны, такое положение дел следует из общей логики правоприменения и последовательной практики государств, прямо не возражавших против этого. В Постановлении Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 г. N 18-П в контексте связи с решениями, принимаемыми ЕСПЧ, отмечено, что правосудие, по сути, может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах. Пожалуй, наиболее значимыми для понимания ссылок на нормы МГП и их использования при аргументации принимаемых решений являются следующие дела, рассмотренные ЕСПЧ: "Энгель и другие против Нидерландов" (1976 г.) - в отношении неравенства, связанного с воинскими званиями; "Лоизиду против Турции" (1996 г.) (особое мнение судьи Петтити) - по вопросу оккупации Турцией территории северной части Кипра; "Корбей против Венгрии (2008 г.)" - применение норм Женевских конвенций 1949 г. к деяниям, совершенным до промульгации Венгрией этих актов; "Исаева против Российской Федерации" (2005 г.) - в отношении несоразмерности применения силы против гражданских лиц; "Банкович и другие против Бельгии и других 16 государств" - членов НАТО (2001 г.) - в отношении гибели людей в результате бомбардировки НАТО радиотелевизионного центра Сербии (Radio Televizije Srbije - "RTS"), использованное в дальнейшем как прецедент Палатой лордов Соединенного Королевства в связи с убийствами британскими военнослужащими иракских граждан в Южном Ираке. Однако представляется, что в этих ситуациях более весомыми были бы аргументы, основанные на нормах Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 12 декабря 2001 г. N 56/589 "Ответственность государств за международно-противоправные деяния".

Роль норм МГП состоит в том, что они восполняют пробелы в ППЧ, поскольку в условиях вооруженных конфликтов (в том числе внутригосударственных) лишь действие "неизменного ядра" прав человека закреплено конвенционно. Государство, в пределах территории которого фактически происходит вооруженный конфликт, может фактически отрицать применимость норм МГП, но это не связывает ЕСПЧ в использовании таких норм при квалификации нарушений прав человека.

Последствия принимаемых ЕСПЧ решений для Российской Федерации могут быть классифицированы на материальные и формальные (процессуальные). Материальные последствия сводятся к выплатам справедливой компенсации. Формальные (процессуальные) последствия сводятся к констатации ЕСПЧ "системных нарушений", когда такие выводы приводят к упрощенным процедурам вынесения решений и служат для государства побудительным мотивом к совершенствованию законодательства и процедур.

Процесс правовой интернационализации прав человека развивается быстро и в весьма эффективных формах, превращая гражданина государства в гражданина планеты. Фактически уже сейчас в силу признания приоритета международного права внутригосударственным правом страны ни одно государство не должно отказывать человеку в каком-то субъективном праве на том основании, что оно не зафиксировано в конституции данного государства. Трудно предположить, что в России

Государственная Дума откажется ратифицировать какой-либо международно-правовой акт, закрепляющий новые права и свободы, а гражданам будет отказано в этих правах по соображениям их отсутствия в Конституции. Это указывает на неуклонное сближение международно-правового и конституционно-правового институтов прав и свобод, что в перспективе может сделать последний излишним. Единый всемирный правовой статус человека и гражданина, несомненно, будет чертой будущей цивилизации.

Основной источник:
Международное гуманитарное право (Батырь В.А., 2011)
Международное гуманитарное право